Кристина Галеева: Я влюблена в театр с детства

— Кристина, вы родились в Уфе и являетесь представителем известной творческой семьи, театральной династии Галеевых. Сейчас живете в Москве и работаете над театральными проектами. В чем заключается ваша работа?

— Я стейдж-менеджер — это работа, связанная не столько с творчеством, сколько с организацией театрального процесса. В последнее время происходит расцвет и становление этой профессии: из просто помощи режиссеру это переросло в сложный род деятельности, предполагающий определенную систему работы на выпуске спектакля и определенный способ проведения спектакля, включающий контроль не только над артистической, но и технической составляющей. Все чаще помощников режиссера называют стейдж-менеджерами, подчеркивая их расширенный функционал. Появляется образование и даже конкурсы по стейдж-менеджменту.

— Работа с какими авторами и режиссерами оставила наибольший след в вашей душе?

— Мне очень везет на режиссеров. Когда работаешь с «великими», то каждый из них оставляет определенный след в душе. Кто-то дает большой толчок с точки зрения профессии, кто-то ставит потрясающие спектакли, кто-то делает такие разборы на репетициях, что потом ночами обдумываешь услышанное. Есть, конечно, и те, кто прокачивают твою выдержку и терпение… Но и это тоже опыт. Если необходимо отметить кого-то особо, назову Марата Гацалова. Это мой первый режиссер, с которым мы редко, но регулярно выпускаем спектакли уже лет 15. Среди них – «Не верю!» в драматическом театре им. Станиславского, «Новое время» в Александринском театре, «Утопия» в Театре наций и другие. Еще один знаковый режиссер на моем профессиональном пути — Алексей Франдетти. Человек, познакомивший меня с миром мюзикла, и научивший в нем работать. С ним мы выпустили «Стиляги» в Театре наций и потом часто работали над различными концертными шоу-программами. С Андреем Могучим я выпустила только один спектакль — «Сказку про последнего ангела» в Театре наций, но это было действительно незабываемо. Вообще очень ценно, когда случается, как сейчас говорят, «мэтч» с режиссером, и вы становитесь частью команды. Такие тандемы дорогого стоят.

— Над какими проектами вы работаете сейчас?

— В данный момент я работаю над выпуском осетинского мюзикла «Фатима» во Владикавказе. Это сложная, но очень интересная работа, как с точки зрения материала, так и с точки зрения моей профессии. «Фатима» — национальный мюзикл по мотивам одноимённой поэмы великого осетинского поэта, драматурга, публициста и художника Коста Хетагурова, режиссер Дарья Борисова.

С Дарьей мы знакомы уже давно. Она, как режиссер, плотно работающий с мюзиклами, прекрасно понимает суть моей профессии (с началом распространения именно этого жанра стейдж-менеджмент стал проникать в российский театр). Во Владикавказе, как и во многих городах России, об этой профессии ничего не знают, специалистов такого рода нет, поэтому Дарья обратилась за помощью, а я с радостью откликнулась. Для меня работа со своей командой, с людьми, которые уже притерлись друг к другу в профессиональном смысле слова, — это в первую очередь удовольствие. Но, безусловно, в этом проекте был и особый интерес: попробовать собрать большой сложный мюзикл там, где с таким жанром еще не сталкивались — это определенный вызов.

— Вращаясь в театрально-постановочном процессе, наверное, невозможно не вынашивать планы о собственных постановках. Что-то мечтаете поставить?

— Я никогда не рассматривала работу помощником режиссера как ступень к режиссуре. Ни режиссерских, ни актерских амбиций у меня нет, мне очень нравится именно то, чем я занимаюсь.

— Насколько я знаю, вы штатный сотрудник московского Театра наций, заведующий режиссерским управлением. Вы выбрали этот театр или он выбрал вас? 

— Про Театр наций могу сказать, что у нас обоюдная любовь, хочу в это верить. Я пришла туда в 2017 году. В данный момент нахожусь в декрете. До ухода в отпуск совмещала функции помощника режиссера (эту профессию я считаю своим основным видом деятельности) и заведующего режиссерским управлением (это скорее административная должность: составление графиков и прочий общий контроль работы помощников режиссера).

В Театре наций познакомилась с мужем Евгением. Когда я пришла в театр, он работал в отделе механизации и автоматизации. Но со временем, параллельно с основной работой, стал осваивать стейдж-менеджмент, и теперь на крупных проектах мы с ним работаем в тандеме.

— Каким образом начался ваш путь в мир театра? Было ли это вашей детcкой мечтой?

— Я все детство провела вокруг и внутри театра, постоянно была на репетициях в оперном театре с дедушкой и папой, ребенком участвовала в опере «В ночь лунного затмения» Салавата Низаметдинова, моим голосом была озвучена роль Маленького принца в папином же «Memento». Но я никогда не думала о том, что буду работать в театре, не видела, кем бы я могла там стать. Окончила факультет социологии и пошла работать в пиар-отдел одного из театров. Но так оказалось — как водится, случайно! — что у них не хватало помрежей, и мне предложили попробовать. Я попробовала и влюбилась в эту профессию. С тех пор ничем другим и не занимаюсь.

– Вашим отцом был известный режиссер Рустэм Галеев, к сожалению, рано ушедший из жизни пять лет назад. Мне запомнилось, что он творил очень вдохновенно, всегда был в творческом порыве. Брал ли он вас с собой на репетиции, наблюдали ли вы за процессом?

– Да, я обожала бывать в театре, и в папином кабинете, и на его сценических репетициях. Но надо сказать, что основной процесс сочинения спектакля происходил дома. Когда он только приступал к работе над какой-нибудь оперой, то бесконечно слушал ее, везде ходил с плеером, дома, в дороге… Учил оперу. Сочинял ее наедине, сам с собой. Потом много разговоров с композиторами, дирижерами, художниками, артистами… На этих встречах всегда было очень накурено и «жарко», было много споров, повышенных тонов, много азарта и неравнодушия к тому, что зарождалось. Потом репетиционный зал и сцена. Папа совершенно невероятно работал с артистами. Он так умел их заразить, вовлечь, заинтересовать процессом и ролью, как мало кто из режиссеров может (а я их видела немало). С точки зрения актерской игры он разбирал оперные спектакли, как драматические, и этим, по-моему, покорял артистические сердца. А я училась у него смелости и наглости. Про то, с какой неординарностью он придумывал режиссерские решения, можно не говорить, это галеевский фирменный знак. Папа говорил: «не страшно, если зрителю не понравилось, страшно, если он ушел равнодушным». Вот в этом желании достучаться до зрителя, докопаться, продраться к нему в душу, папа творил невероятно пронзительные вещи.

– Есть ли работы отца, которые вы бы хотели возобновить на сцене или продолжить?

– Моя любимая папина опера – «Memento». По ней очень скучаю. Но думаю, «воскрешать» спектакли – идея, обреченная на провал. Спектакль – это больше, чем ноты, декорация и мизансцена. Он состоит из конкретных людей и времени. Уходят люди, проходит время, и спектакль умирает.

– Рустэм Мидхатович писал стихи. Вы, как наследники, планируете издавать книгу или она уже издана?

– Есть уже изданная книга – «Восьмая нота». Но, конечно, материалов еще на много книг, и рано или поздно мы обязательно вернемся к этому.

– Вы также и представитель славной творческой династии. Ваш дед – народный артист БАССР Мидхат Габбасович Галеев был оперным певцом, более 40 лет прослужившим в Башкирском оперном театре. Какие воспоминания о нем вы сохранили, оказал ли он влияние на вас?

– Мы жили вместе, и бабушка с дедушкой принимали огромное участие в моём воспитании. Самое главное воспоминание – то, как сильно он меня любил. Безоговорочно, безусловно, независимо ни от чего. Он был очень вспыльчивым и эмоциональным человеком, но я не могу вспомнить ни одного случая, чтобы он ругался на меня. Он был невероятно творческим и талантливым. А еще мастером на все руки. Вся мебель в нашей квартире была сделана его руками (а точнее, правой рукой, левую кисть он мальчишкой потерял на фронте). Одно из ярких воспоминаний: преддверие дедушкиного 70-летия, на тот момент он уже пел в хоре, но папа настаивал, чтобы поставили «Севильского цирюльника», и дедушка спел партию Бартоло во втором акте. Я помню, до каких скандалов доходило. Дедушка очень нервничал, что уже не в форме. Ругался с папой. Злился, репетируя дома за пианино. Папа настоял. В итоге дедушка спел не только Бартоло, но и на бис куплеты Тореадора. Публика не отпускала. И все у него, конечно, получилось, грандиозно, как всегда.

– Расскажите также о своей маме. Видела ее всегда на премьерах спектаклей вашего отца, очень красивая женщина.

– Да. Быть женой режиссера – задача, с которой справится не каждый. Я бы даже сказала, не задача, а миссия. Мама Лариса Александровна ведь тоже всю жизнь живет театром, только какой-то его внутренней, «домашней» стороной. Она знает всю кухню театрального процесса, не парадную общественную, и даже не закулисную цеховую, а именно бытовую, житейскую. Из каких бессонных ночей, телефонных разговоров, выкуренных сигарет вырастает спектакль. Мама всегда была полностью погружена в папин театральный мир. Она была и музой, и редактором (он часто надиктовывал ей свои стихи), и другом, и критиком. И обязательным зрителем. Кстати, сборы мамы в театр – это особый ритуал. Если вечером мы шли на спектакль, то все знали: с обеда мамино время. Прическа, макияж, подбор туалета… Будучи маленькой девочкой, обожала наблюдать за этим.

Я уже давно позволяю себе ходить на спектакли в кроссовках. А мама остается верна своему отношению к театру. И каждый раз, когда она приходит теперь уже ко мне на работу, я потом еще долго выслушиваю от коллег, какая у меня красивая мама!

– Кристина, по вашему мнению, в чем заключаются главные сложности и проблемы в нынешней театральной индустрии?

– Мне кажется, главная проблема театральной индустрии – в «нетеатральных» людях, которые в ней работают. Очень часто в театр попадают с улицы люди, не знающие, не понимающие, не чувствующие театр, часто просто и не хотящие в нем работать. Театр такого не терпит, он от такого чахнет.   

– Есть ли у вас какие-то проекты, связанные с Башкортостаном, которые планируете реализовать?

– К сожалению, пока проектов в Башкортостане у меня нет, но я буду рада, если такие предложения появятся.

– Спасибо за беседу, Кристина, желаю вам творческого вдохновения и удачи!