Пациентка COVID-центра под Уфой: «14 дней лежала без движения, в кислородной маске»

«Я в основном сижу дома, круг контактов ограничен. За неделю до болезни проходила в медучреждениях ежегодный осмотр, проверяла здоровье, «щитовидку». Думаю, так и заболела, хотя везде была в маске, руки обрабатывала. Так совпало, что 3 августа я вместе с супругом вакцинировалась, а 4-го числа заболела. С мужем все в порядке, а я попала в госпиталь. Температура не спадала, держалась на уровне 38,7 градуса, становилось хуже и хуже. Сделала ПЦР – показал ковид, - сообщила собеседница информагентства. - Слабость, немощь, ломота, сонливость – первые симптомы. Сын свозил на КТ, исследование показало 36 процентов поражения легких. Врач назначил лечение: в течение недели дома делала уколы, пила таблетки. Мне вроде как и лучше стало, а потом резкое ухудшение, снова температура, трудно было дышать. Вызвали «скорую», сказали, что только через два часа приедут. Мы живем рядом с Зубовским ковид-центром – добрались сами, меня приняли. Снова КТ, процент составил 60 процентов», - рассказала она.

«Лечащий врач отмечала мой положительный настрой, что нет паники, была на связи с моими родными. Лузия Артуровна Тухватуллина - молодой прекрасный знаток своего дела, настоящий специалист. Даже после выписки она мне писала в WhatsApp и давала рекомендации. Я ей очень благодарна. Находясь в больнице, страха не было. Сын сразу настроил на выздоровление, советовал делать все, что говорят врачи. Я строго следовала всем прописываемым процедурам, но две недели лежала в стагнации – не было движения ни вперед, ни назад. Была прикована к кровати и кислородной маске, с капельницей 14 дней. Но мне не говорили, что изменений нет, это я потом только узнала. Резко упал белок, резко поднялся сахар. Мне в живот кололи инсулин, кроворазжижающие препараты, чтобы не образовывались тромбы. Сын даже протеиновое питание привозил из-за низкого показателя белка. Муж передавал куриный суп, измельченный в блендере, чтобы я могла через трубочку его кушать. Мне не хватало движения, так как привыкла постоянно что-то делать, а тут – тишина и недвижимость. Врачи сказали, надо лежать на животе, руки положив вперед, опустив вниз лицо. И я лежала, хотя дома я бы так никогда не лежала. Спина болела, но мне делали обезболивающее», - поделилась Светлана Ивановна.

«Коллектив молодой, собранный, дружно все делают - начиная от санитарок, заканчивая заведующим отделением. Лечение строится на позитиве. Мне помогали поворачиваться со спины на живот. При обходе один медик измеряет температуру, другой сатурацию. Слаженно как-то все. Врач постоянно приходила: зайдет, даже когда сплю, на палец пульсоксиметр наденет, по спине похлопает, чтобы кашель пошел, спрашивает о самочувствии, рассказывает, что они предполагают делать со мной дальше, как лечить. Даже заведующий отделением вечером, около 22.00, когда уже пора домой после продолжительного ответственного дня, приходил, включал свет в палате и расспрашивал нас о том, как день прошел, что нового, как мы себя чувствуем, какие изменения, заводил беседу на отвлеченную положительную тему, настраивал на хороший лад, потом желал спокойной ночи и уходил», - рассказала собеседница информагентства.

«Так часто и долго я еще никогда в своей жизни не спала. В палате я была самой тяжелой. Одни пациенты сменялись другими. Усну, просыпаюсь, а на койке по соседству уже кто-то другой лежит: кого-то выписали, кого-то положили. При мне три человека увезли в реанимацию. С одной женщиной, ей за 70 лет, очень хорошо общались. Она светилась позитивом, открытая, добрая, в душу мне запала. За два дня она мне так много говорила о себе, сыне, о работе, жизни, о своей книге. И вдруг ей стало хуже, у нее началась паника. Соседка по палате то и дело говорила, что умрет. Ее перевели в реанимацию. Я пыталась узнать, что с ней. Мне никто ничего не говорил. Она мне телефон оставила, по которому я после выписки позвонила. Оказалось, что ее похоронили. Для меня это был удар, шок – долго не могла прийти в себя, - рассказала она. - Всего в госпитале я пробыла три недели. После 14 дней пошло резкое улучшение, я даже могла самостоятельно добраться до туалетной комнаты, но с кислородной маской на лице. Начала кушать, мне разрешили принимать пищу лежа. Приподнимала маску, потом опускала, пережевывая еду. Последние три дня разрешили периодически снимать маску, сидеть на кровати. Крайние два дня тихонечко ходила по палате».

«Дома тоже есть кислород, но не пригодился. Прошел почти месяц после выписки: делала дома уколы, пью таблетки. Но я уже спокойно могу что-то приготовить покушать, в огороде немного поработать. Но пока кашель не отступает, слабость наваливается – ложусь, отдыхаю. Какой я была до и какой стала после коронавируса – разница ощутимая, здоровым человеком я себя пока не ощущаю. Первым делом, когда я вернулась домой, легла на свой любимый диван, и опять же на живот. Первое время так и спала на животе», - завершила свою историю борьбы с коронавирусом жительница Уфимского района.